Увеличьте крота до размеров льва, и вы получите зверя такого страшного, какого не видел еще свет. Хотя почти слепой... он был бы деятелен выше всякого понятия, прыгал бы то туда, то сюда на своем пути, чтобы захватить побольше места, бросался бы с быстротой молнии на всякое папавшееся ему животное, мгновенно раздирал бы его на части, всовывал бы в тело жертвы свою кровожадную морду, пожирал бы ее еще теплое и окровавленное мясо и тотчас же пускался бы искать новой добычи.
Такое животное пожрало бы без малейшего колебания змею в двадцать два фута длины, и обладало бы такой страшной прожорливостью, что съедало бы двадцать или тридцать таких змей в течение дня. Одним ударом своих зубов или когтей оно могло бы разорвать надвое быка, и если случайно оно попало бы в стадо овец или в загородку рогатого скота, оно умертвило бы всех их из одного удовольствия кровопролития. Представьте теперь, что два таких животных встречаются в битве - какая страшная произойдет борьба. Страх есть чувство, о котором крот, по-видимому, не имеет понятия, и когда он бьется с кем-нибудь из своей породы, он устремляет всю свою энергию на то, чтобы уничтожить противника, не обращая, по-видимому, никакого внимания на повреждения, наносимые ему самому.
Когда я пытаюсь представить себе эту великолепную картину, она возникает в моём сознании почему-то в виде типичного рисунка soamo.
И ещё у seminarist'а: отличная переделка известного стихотворения (update: подумал, что, возможно, не все знакомы с классикой жанра, поэтому даю эту ссылку).