Anatoly Vorobey (avva) wrote,
Anatoly Vorobey
avva

Categories:

монолог таксиста

... ты ведь русский, да? Скажи, а ты наверное не с Украины? Как раз с Украины? А ты знаешь там такой город, как же его, Nika... nika... Nikalayev, вот. Знаешь? У меня оттуда родом была любовь моего сердца. Ира из Nikalayev.

Это было когда, восемь лет назад, я с ней познакомился в кибуце. Я там работал, я вообще-то инженер-химик по специальности, а она бухгалтер. Какая она красивая, ты просто не поверишь. Я никогда такой красоты в жизни не видел. Я их спросил, друзей, она откуда, американка? они говорят, да ни фига, русская, зовут Ира. Я им говорю, она что одна? как может быть с такой красотой, а они смеются, говорят, да ты чего, на такого, как ты, она даже и не посмотрит, и не надейся.

В общем, мы с ней четыре года встречались, то есть сначала год встречались в кибуце, а потом три года вместе жили в квартире в Гиватаиме. Как я ее любил, да и сейчас еще люблю. В конце концов мы расстались, а знаешь почему? Ни за что не угадаешь.

Ее мать. Да-да, ее мать, причем уж тут точно нет моей вины. Понимаешь, есть такие люди... короче, она сразу меня невзлюбила, она не могла смириться с тем, что дочка живет с восточным евреем. Всегда было вот это, ну ты должен знать, cherny-morny, какие-то такие словечки. Я этого не понимаю и никогда не понимал, какая разница, черный-белый, все люди, у всех дети, родители, все своих детей и родителей любят, зачем вот это надо, скажи мне, зачем? все эти cherny-morny. Сначала она дочку допрашивала, говорит, скажи, он что, gruzinskiy? Она смеется, nyet mama, nye gruzinskiy. Тогда она спрашивает, так что, kavkaskiy? Говорит и не kavkaskiy. Так может buharskiy? и не buharskiy, и так она всех перебрала евреев оттуда, у которых может быть темное лицо, как у меня, в общем в конце концов Ира ей что-то выдумала, сказала hasidskiy [?? - нрзб.] evrey, что-то такое.

Она на время успокоилась, но потом все равно. К Ире она в нашу квартиру приходила, только когда меня не было дома. Как только я захожу домой, так сразу, da svidaniya, spokoinoi nochi, все, уходит. И все время какие-то вот такие словечки, и косо на меня смотрит. Я в конце концов не выдержал, и сказал Ире, послушай, усмири ее, потому что это не дело, это неправильно, все эти расистские словечки, я молчу и молчу, но в конце концов я ведь тоже могу не выдержать и что-то ответить. Она говорит нет, да ладно, ты не понимаешь, у нее такая культура... я говорю, ну нельзя так, надо же как-то уважать друг друга, правда? Я к ней всегда только с уважением, и все делаю, что могу, но я же не могу вечно закрывать глаза, ты должна ее как-то усмирить, потому что я не могу это без конца проглатывать. Она говорит, ну нет, ну она уже пожилой человек... короче она поговорила с ней, но это не то чтобы помогло.

Я и сам старался как-то что-то исправить. Слушай, что я сделал например, я пошел в цветочный магазин на углу, недалеко от нашей станции, я уже тогда на такси работал, в общем я хозяина хорошо знал и он меня, мы им все время подвозим цветы куда-то. Я с ним договорился, чтобы он каждый четверг посылал большой букет от меня ее маме домой, огромный букет, красивый. Так что ты думаешь, в первый же раз после этого я на следующий день после букета захожу к ней домой Иру забрать, и вижу, мои цветы лежат в мусорке. Я Ире потом говорю, слушай, ну как же так, я хотел хорошо ей сделать, посмотри что она, Ира маме говорит mama, nu pachemu, та ей говорит... в общем Ира мне потом объясняет, что я послал белые и желтые цветы, а их посылают только больным людям и тем, кого ненавидишь. Слушай, я взрослый человек, как ты думаешь, я буду посылать цветы кому-то, кого я ненавижу? Да иди ты нахуй, если я тебя ненавижу, буду я еще тебе цветы за свои деньги посылать? Ну скажи мне, что за ерунда? Ира мне говорит, ну да, но ты не понимаешь, она так думает... ну ладно. Я звоню этому из магазина и говорю, слушай, в следующий раз - посылай только красные. Он говорит, сколько? Ну я ему сказал, двадцать четыре, чтоб много было, огромный букет. В следующий раз я прихожу к ней Иру забирать, и смотрю цветы брошены куда-то на столик в углу. Я Ире говорю, слушай, что такое? она говорит mama, nu pachemu, опять тра-ля-ля, короче, она мне говорит, я ей послал четное количество цветов, а такое посылают только на похороны! Я просто охренел от этого! Ну вот ты мне скажи, ну хорошо, предположим я не знал, что есть такое, но если у нее есть немного ума, она же могла притвориться, что это одиннадцать и еще тринадцать! Она говорит, да, но ты не понимаешь, она уже пожилой человек, бла-бла-бла.

И главное, смотри, вот этот, как его зовут, Киркоров, да? Он ведь болгарин, да? Ты его видел? У него темное лицо ведь. Такое же, как у меня. А ее мама, Иры, она в этого Киркорова влюблена до сумасшествия, и во все его песни, и по телевизору и вообще. Вот скажи мне, почему она Киркорова может обожать, а меня принять не может? Тут было такое дело, этот Киркоров приезжал сюда с концертом, Ира мне сказала, где можно купить билеты, там какая-то работала ее знакомая. Я к ней прихожу, спрашиваю, сколько стоит билет? она говорит, 600 шекелей, и все, это последняя цена, никаких скидок нету. Я тебе скажу, я выложил наличными на месте 1200 шекелей, 1200 шекелей, купил два билета, принес к ее маме, сказал все так красиво, это от меня подарок вам и вашей подруге, чтобы вы могли сходить. Они сходили посмотрели и на этого Киркорова, и на жену его, и дочка жены там еще с ними была, и еще кто-то... короче на всех посмотрели, и как ты думаешь, она мне хоть спасибо сказала? Ничего. Ни-че-го!

И так оно все время было, то одно то другое. Она не могла успокоиться, что ее дочка с восточным евреем живет, просто не могла. В конце концов мы расстались, да, и ты знаешь, это я от нее ушел. Я ей сказал, что больше так не могу, больше нельзя, невозможно так жить, когда семья тебя не принимает, и я от нее ушел, хотя у меня так сердце болело, и до сих пор, я до сих пор ее люблю. Но я не мог так жить. И еще, понимаешь, она единственный ребенок в семье, и мать ее так воспитывала, как будто в вату всю жизнь пеленала, и так во всем. Я тебе скажу, представляешь, она даже сказала ей, что она не может ребенка завести, потому что она слишком хрупкая, не сможет его вынести, ей слишком тяжело будет, ты вообще видел когда-то такое? Нет, ну согласись, что это ненормально? Какая мать не желает, чтобы дочка ей внуков родила? Тут даже ни при чем никакие русские-нерусские, я Ире сказал, да спроси хоть подруг своей мамы, что они тебе скажут? все скажут, что внуков хотят, что хотят, чтобы у детей семьи были и счастье. Но у ее мамы было по-другому. В общем, это все три года назад кончилось. И знаешь, что грустно? Она до сих пор одна. Ей 34 года уже сейчас, и у нее так никого и нет. Мне жаль ее, и жаль, что так все сложилось, но вот так вот оно все вышло.
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 122 comments
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →