"Он мне раз сказал: вы знаете, я терпеть не могу Шекспира, но ваши пьесы еще хуже. Шекспир все-таки хватает читателя за шиворот и ведет его к известной цели, не позволяя свернуть в сторону. А куда с вашими героями дойдешь? С дивана, где они лежат, до чулана и обратно?"
Меж тем в мемуарах Гнедича, опубликованных в 1929 году, эта сцена пересказана несколько другими словами:
Л.Н. Толстой, искренно любя Чехова, не любил его пьес.Троеточие после дивана и дополнительная реплика Чехова позволяют подозревать, что речь шла не о чулане, и что он был вставлен вместо первоначального слова в 1909-м году; а в 1929-м первоначальное слово просто было опущено.
-- Это у вас напускное, от Ибсена, -- говорил он, -- а Ибсен сам-то немногого стоит. Автор должен захватывать зрителя -- и не вежливо, под руку, а сильно, за шиворот. Автор должен вести зрителя за собой, куда он хочет, и не позволять оглядываться по сторонам. Он должен вести его за своим героем вперед и вперед. А куда я пойду за вашим героем? С дивана до... и обратно, потому что ему и ходить-то больше некуда. Куда как интересно!
И они оба хохотали -- и Толстой, и Чехов.
Чехов говорил мне:
-- Пишешь пьесу, уводишь со сцены героя, и сейчас Лев Николаевич вспоминается: куда он пошел? Сидишь один -- и смех, и зло разбирает.
Куда в точности ходили герои Чехова? Какое там могло быть слово? Нужник?