Прекрасно же:
Никто из поклонников скандинавских писательниц почему-то не замечает, что Карлсон и Пеппи Длинный Чулок - положительные герои книг, предназначенных для детей школьного возраста - активно отказываются учиться, и это им нисколько не мешает в жизни. Сказочные герои нигде не работают, но у них всегда есть дом, еда, деньги, да еще масса времени для развлечений. Как так? Да запросто. У Пеппи есть клад, у Карлсона- краденые монетки. Так вы, мама с папой, точно уверены, что ученье свет, а воровать грешно?
Обитатели Муми-дален тоже перманентно бездельничают. Работает там только Муми-мама, то и дело пекущая торты и оладьи. Продукты она достает из кладовой. Но совершенно не ясно, как они туда попадают, если папа весь день пишет мемуары или курит трубку (и мама высмеивает трусишку Снифа, который уговаривает папу отказаться от этой вредной привычки). Когда маме надоедают кулинарные упражнения, она преспокойно их бросает и предается мечтаниям. И в семье ничего от этого не меняется.
[...]
Давно хочется спросить родителей-любителей этих текстов: вы хотите ходить по чистым улицам? Так зачем же вы читаете детям книги, где хороший герой (Карлсон) регулярно выбрасывает мусор с крыши на мостовую и бросает горшки с цветами на головы прохожим ради смеха. Вам хочется жить в обществе, где люди внимательны друг к другу? Так зачем же вы читаете ребенку книгу, где Карлсон, все ради того же смеха, стреляет из пистолетика в поздний час, будя уставший за день многоквартирный дом.
Вы хотите, чтобы ваш сын пользовался уважением друзей, а не служил шестеркой у какого-нибудь школьного хулигана? Так перестаньте читать ему книгу, где, в угоду психотерапевтическим новациям середины прошлого века, отрицавшим традиционный образ сильного мужчины, мальчик изображен безнадежным терпилой, и его рабское подчинение Карлсону восхваляется как «дружба». Зачем вы, родители, вслед за безответственными авторами, искушаете незрелые души асоциальными моделями поведения, следствие влияния которых вам же и разгребать?
Любопытно, это сознательное подражание классике жанра или просто конгениальность душевных порывов:
"Чуковский и его единомышленники дали много детских книг, но мы за 11 лет не знаем у них ни одной современной книги, в их книгах не затронуто ни одной советской темы, ни одна их книга не будит в ребенке социальных чувств, коллективных устремлений. Наоборот, у Чуковского и его соратников мы знаем книги, развивающие суеверие и страхи ( "Бармалей" , "Мой Додыр" - Гиз, "Чудо-дерево") , восхваляющие мещанство и кулацкое накопление "Муха-цокотуха" - Гиз, "Домок"), дающие неправильные представления о мире животных и насекомых "Крокодил" и "Тараканище"), а также книги явно контрреволюционные с точки зрения задач интернационального воспитания детей (Полтавский "Детки разноцветки" и-во Зиф, Ермолаевой "Маски"- Гиз)."
или
"Смешно также, что крокодил называется по имени и отчеству: "Крокодил Крокодилович", что носорог зацепился рогом за порог, а шакал заиграл на рояли. Все это веселит ребят, доставляет им радость. Это хорошо. Но вместе с забавой дается и другое. Изображается народ: народ орет, злится, тащит в полицию, народ - трус, дрожит, визжит от страха ("А за ним-то народ и поет и орет...", "Рассердился народ и зовет и орет, эй, держите его да вяжите его. Да ведите скорее в полицию.", "Все дрожат, все от страха визжат..."). К этой картинке присоединяются еще обстриженные под скобку мужички, "благодарящие" шоколадом Ваню за его подвиг. Это уже совсем не невинное, а крайне злобное изображение, которое, может, недостаточно осознается ребенком, но залегает в его сознании. Вторая часть "Крокодила" изображает мещанскую домашнюю обстановку крокодильего семейства, причем смех по поводу того, что крокодил от страха проглотил салфетку и др., заслоняет собой изображаемую пошлость, приучает эту пошлость не замечать. Народ за доблести награждает Ваню, крокодил одаривает своих землячков, а те его за подарки обнимают и целуют. "3а добродетель платят, симпатии покупают" - вкрадывается в мозг ребенка."
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →