Еще
Стиль Фирбенка повлиял на многих писателей начала 20 века, но сейчас его редко вспоминают. Я не удержался от соблазна прочитать "Склонности" после того, как в статье о делении романов на главы (а эту статью в свою очередь я нашел благодаря неизменно интересному LanguageHat, которого стоит читать, если вы еще не) этот роман Фирбанка приводится в пример, потому что его 20-я глава целиком выглядит вот так:
"Mabel! Mabel! Mabel! Mabel!
Mabel! Mabel! Mabel! Mabel!"
и мое любопытство взяло верх над благоразумием и предусмотрительностью.
В романе "Склонности" есть сюжет, но его немного. Писательница-биограф отправляется в Грецию и берет с собой в это путешествие 15-летнюю девушку из приличной шотландской семьи (вышеупомянутую Mabel); в Греции девушка влюбляется в итальянского графа, сбегает с ним и выходит за него замуж; потом вместе с младенцем навещает свою семью в Шотландии. Но действительно этим событиям в тексте уделяется минимум внимания, и даже их надо вычитывать внимательно из вычурных реплик персонажей. Процитированная выше 20-я глава означает то, что девушка сбежала с графом, прямо это нигде не сказано, но крики Mabel! Mabel! - это ее ищут.
Вычурные реплики персонажей соединяются в диалоги, плавно переходящие друг в друга, лишь изредка разбавленные авторской речью. Одна интересная особенность диалогов Фирбенка, которую стоит упомянуть - он раньше многих известных авторов почувствовал и передал, как в беседе иногда каждый участник на самом деле произносит монолог, не обращая особого внимания на реплики собеседников. Фирбенк доводит эту склонность до той же грани абсурда, как и все остальное. Учитывая то, что он почти никогда не указывает, кто произносит какую фразу, выходит, что его диалоги - это длинные наборы реплик, часто не связанные единой логической нитью, прыгающие между персонажами в случайном порядке и зачастую оказывается неясным, кто собственно это сказал, не говоря уж - зачем. Эффект дезориентации при чтении всего этого возникает довольно сильный и не всегда приятный.
Несколько цитат. В следующей реплике весь Фирбенк; ее произносит второстепенная героиня, австралийка, которая по всему миру ищет своих родителей (как и почему, не объясняется), наши герои встречают ее в Греции, и она говорит следующее (и создается впечатление, что ради этой фразы Фирбенк вообще придумал эту Miss Dawkins и больше она его ничем не заинтересовала):
"After this I propose to do the I's... India, Italy, Ireland, Iceland..."
Вот еще одна яркая фраза, которая мне запомнилась, из одного из редких авторских описаний, а не цитат:
Through the open windows, a line of trees, leaning all one way, receded across the garden like figures escaping from a ball.
Наконец, процитирую краткий диалог из другого раннего романа этого автора. Джослин Брук, автор небольшого исследования творчества Фирбенка, предлагает этот диалог в качестве лакмусовой бумажки: если вам это нравится и смешно, имеет смысл попробовать читать Фирбенка, если нет - то вряд ли. Две женщины обсуждают нового викария:
'Probably a creature with a whole gruesome family?' she indirectly enquired.
'Unhappily he's only just left Oxford.'
'Ah, handsome, then, I hope.'
'On the contrary, he's like one of those cherubs one sees on eighteenth-century fonts with their mouths stuffed with cake.'
'Not really?'
'And he wears glasses.'
'But he takes them off sometimes?--'
'That's just what I don't know.'
Мое мнение - это что это смешно, но недостаточно. Когда вся книга состоит из подобных диалогов в ущерб всему остальному (и большинство этих диалогов все-таки неизбежно проходные), то мне становится скучно, и "Склонности" я дочитывал через силу. Я не жалею, что прочитал один роман Фирбенка, но это очень отчетливо "не моё", и больше не буду. Но какой странный автор! Какой исключительно странный автор.
