| Comments: |
Вроде бы под "мясом" понимается наличие в тексте некоторой детали, которая кратко и точно даёт характеристику, раскрывает некую грань "вместо тысячи слов"?
Но где это у Идиатуллина, простите? Масса деталек, широкие мазки картинки, но что из этого вынесет читатель? Что Идиатуллин знает первую композицию с пластинки "Спейса"? Что ему кажется, что движение под музыку — немножко смешно и довольно жутко?
Червивое мясо, увы...
Edited at 2020-10-07 15:04 (UTC)
Возможно писатели так не пишут, но я как-то в 90-х снял девушку, которая работала касиршей в Кэш энд кэрри, который был внизу хаммеровского центра в Москве. И она жаловалась - они тратят большие деньги и ничего не оставляют мне. Я тоже удивился -оставлять деньги кассирше.
снял девушку
Выражение, которое я не слышал со студенческих лет. Лет 35.
Настолько дико и гнусно звучит сейчас, даже поперхнулся.
Вряд ли. Это не мясо, а так - котлета из моркови.
вы разве еще не вышли из возраста, когда читают худло? вряд ли вы найдете писателя, знающего о жизни больше вас или вас наблюдательнее. поэзия еще так-сяк, там эстетическое, а действительно высокохудожественной прозы на русском я и не припомню. сплошное "идейное содержание", да. причем в 99,99% случаев идиотское.
Толстой, который Л.Н., так писал. У вас вот недавно был кусочек про лицо и зеркало. Но если злоупотреблять, то будет нечитабельно. Надо в меру. В какой-то степени так пишет Роман Сенчин, как мне кажется.
Мне тоже подумалось про Толстого, а главное (почему никто не назвал?) - Стругацкие же!
Их же прямо "вкусно" читать, просто сами предложения даже.
Сразу подумал, кроме Пелевина, так пишет ещё Павич, то есть ещё мяснее на самом деле. ;)
Два любопытных комментария у Гуриева, захотелось сохранить.   мне даже захотелось послушать, не знаю такую группу :) Edited at 2020-10-06 21:34 (UTC)
From: (Anonymous)
2020-10-06 09:47 pm
| (Link)
|
Витальтолич по-боксёрски, вразвалку, пошёл в сторону парка и амбалы, последовавшие за ним, словно в каком-то привычном танце, вдруг вписались в заданный вожатым темп, вместе, и это было довольно смешно и немного жутко, и почти тут же у меня за спиной, будто вот так сходу уловив движение удаляющейся группы, опытный Петрович врубил на удивление точно подобранный "Спейс".
Ну, попал, подумал я, но почему-то про Витальтолича.
В Вашем примере этого не увидел. С другой стороны, деталь атмосферная (видимо), Вам запомнилась, т.е. в какой-то степени для Вас это что-то схожее. Яркий, насыщенный, объемный образ, врывающийся из текста, резонирующий с читателем. Соответственно, как на настоящее мясо будет разная вкусовщина, так и на гуриевское. С одним срезонирует, с другим — нет. Просто Владимир уточняет, что цепляет и интересует именно его, и тут описательный пример из Идиатуллина не попадает в узкое описание.
Но вообще описание так себе, один конкретный пример на всю запись. Чтобы уточнить понимание, нужно лезть и вчитываться в комментарии. Если я правильно понимаю, примерно на этом себе сделал имя Гришковец. Ну и работает стендап. Только в данных примерах все держится на этих крючках, остальной текст — просто тесто, держащее их вместе. А у Владимира — обратный пример, когда это обязательный необязательный бонус, комплимент от повара.
По моим ощущениям, на Западе это намного более распространено и является частью литературной традиции. Ироничная проза, растаскивание на цитаты. Литературная школа? Пока я читал текст записи, у меня в голове возникали Пратчетт (хотя он склонен включать эти наблюдения в общую ткань текста, фиг вырвешь), Уайльд... Из русскоязычного... Довлатов? Вишневский с одностишиями (опять же это предел, он просто выкинул всё остальное)? Всяческие пирожки сюда же? Ну вот, в качестве примеров, естественно, приходят квинтэссенции этого мяса, а у Гуриева текст о другом.
Читать же более-менее проходную прозу и в ней наличие или отсутствие такого мяса отслеживать — подозреваю, крайне мало таких любителей-извращенцев. Ну вот я читаю большой поток фантастики и там иногда отмечаю. Редко, и уже далеко не у среднестатистических писателей, но всё равно, кто про них знает? Недавно попалась социальная книга про Индию, там такого много. Даже пост специально сделал. А из быстрого потока... Ну вот, например, сравнительно недавнее: "трое мальчишек того поганого подросткового возраста, когда они сами себе и окружающим кажутся взрослыми", "И мороженое Кирис любил. Втайне. Потому что мужчине как-то стыдно любить мороженое, то ли дело родину".
> более распространено и является частью литературной традиции.
> Ироничная проза, растаскивание на цитаты.
Даже часть культурной традиции. На русском даже слова нет такого например banter
добродушно подшучивать; поддразнивать; вести шутливую беседу
русская проза после петрушевской это адов стыд, и жэо включает и пелевеина, ебаната в общем, и бесталанного графомана сальникова.
Ну вы даете, полно отличных книг. Сразу, на вскидку, Шишкин, Петросян. Это из "молодых".
Толстая с "Кысем", Сорокин, Саша Соколов. Довалтов.
Очень много и очень хорошей прозы на русском языке.
А Пелевин чем вам не угодил?
Тут классическое из Чехова хочется процитировать:
«У него на плотине блестит горлышко разбитой бутылки и чернеет тень от мельничного колеса - вот и лунная ночь готова, а у меня и трепещущий свет, и тихое мерцание звезд, и далекие звуки рояля, замирающие в тихом ароматном воздухе... Это мучительно.»
Я думаю у Гуриева здесь скорее радость от пониманию чужого языка. Я сомневаюсь что у местных это фраза вызвала бы такой же восторг.
1. В русскоязычной литературе мне иногда попадаются и более яркие сравнения. Концентрацию сравнить не могу, и далеко не все авторы это умеют, но само явление существует.
2. В приведённом примере меня смущает ничтожность самой суммы $100. Ну ок, допустим, зайдёт в кафе классический "новый русский" из девяностых и оставит на чай сто баксов. И что, это сильно изменит жизнь человека, который живёт в местности, где на $7 даже пожрать в кафе толком нельзя? В общем, это как продать душу Карлсону.
2. А по-моему, как раз правильная сумма. Скажем, $10000 чаевых -- это несбыточная великая мечта о том, как всё потом изменится. ("Я буду плакать и смеяться, когда усядусь в Мерседес"). А $100 -- как раз "неисправимый оптимизм".
1) у Гуриева специфические литературные вкусы. То, что он смог влюбить в себя довольно большую аудиторию, сильно мешает пониманию того, что в чем-то он может нести обычную чушь.
Т.е. примерно - как это Пушкин мог не разбираться в химии? Пушкин разбирался во всём! Ну вот и оригинальность собственных текстов Гуриева не даёт сосредоточиться на том, что он может (и иногда так и происходит) писать полную фигню.
Вот как в этом его примере, который лично мне кажется фигнёй. Да и ваш пример - тоже (извините).
2) думаю, у каждого читателя определение такого "мяса" будет несколько своё. Мне приходят на ум два, и гуриевское в общем их смешивает в одно. Первое - это действительно меткое наблюдение, но оно вовсе не обязано быть смешным или даже забавным; и оно хорошо характеризует ситуацию или героя очень малыми средствами, за что и ценится. Второе - это некая "смешнюшка", которая в общем может и не точно описывает героя, но просто интересная деталь, сам такое не придумаешь.
Мясо первого типа - это профессионализм писателя, и в России возможно с этим просто хуже (я мало читаю и не могу судить в этой области). Мясо второго типа - это особый склад ума, таких писателей в принципе мало; потому детективы каждый год нужны новые, а О.Генри будут спокойно переиздавать еще сотни лет, хотя это уже дано не про "нашу с вами жизнь".
Как пример могу привезти начало моего любимого:
"Автобус «Синий гиппогриф», следующий по маршруту Нью-Йорк – Нью-Орлеан по средам и пятницам, резко затормозил. Водитель прохрипел: «Сейнт-Самеди, две минуты». Наружу выбрались трое разнополых молодых людей, огромная негритянка с неопределенным количеством детишек, носившихся вокруг нее, как очень шумные атомы вокруг очень потного ядра, хрупкая старушка в розовом платье с оборками, и, наконец, черноволосый мужчина в черной мантии."
Это - мясо? А какого типа?
А главное, что вот эта восхитительная штука мало кому нравится, а многие просто при слове "фанфик" отворачиваются и уходят.
Так что про литературу по-прежнему нельзя сказать ничего "всеобщего". Ну может это и правильно.
— Больше всех прав у нас, — сразу решила Люба. — Потому что мы живем втроем да еще мать у нас — одиночка.
— Тем более что я разнополый, — добавил Петр.
Мне кажется, у Набокова довольно много таких штучек. | |
